Душегуб. Мистическая история из жизни
- Когда сажать морковь под зиму в 2024 году по Лунному календарю? - 04.01.2024
- Главные обряды февраля - 01.01.2024
- К чему горит левое ухо? - 31.12.2023
Иногда, когда мне нужно подумать о чём-то важном, я иду в небольшой, уютный скверик с лавочками и елями — там мне никто не мешает. Часто я там встречаю странного старика. Я не знаю, сколько ему лет, но выглядит он крайне худым и истощённым. Странно то, что у него в руках всегда бывает большая булка или хлеб, и старик крошит его, скармливая птицам и собакам, а сам притом не кладёт в рот ни крошки. В этот раз он тоже скармливал наглым воронам и голубям хлебец с изюмом. И я не выдержала.
– Дедушка, да ведь всех на свете ворон да голубей не прокормишь, лучше сами булочку скушайте, — сказала я, рискуя показаться невежливой.
Старик посмотрел на меня выцветшими глазами, в которых плескалась тоска.
– А мне, детка, до себя дела нет, простили бы вот они душегуба, — сказал он, указывая на копошащихся птиц. — Перед ними виноват я сильно.
Ещё пацаном был, лет десяти. Жил я с бабушкой и пятилетней сестрёнкой Маринкой. Жили небогато, бабушка держала всего несколько уток да пару десятков кур. Очень мы радовались, когда наша наседка вывела полтора десятка цыплят. Был разгар лета, и наседка с выводком мирно паслась в огороде. К вечеру недосчитались одного цыплёнка, на другой день ещё одного, так день за днём исчезло пятеро. Мы грешили на кошек, пока я не увидел, как за цыплятами с дерева наблюдает ворон. Тут я всё и понял, и такое зло меня взяло. Я смастерил рогатку, запасся камнями и засел в кустах. Ждал долго, пока ворон не подобрался к выводку поближе. Тогда и выстрелил из рогатки. Птица, каркнув, рухнула в траву, а я, словно хищный кот, насел сверху. «Я тебе покажу цыплят, ишь, повадился!» Ворон кричал и хрипел, но вырваться не мог. На шум прибежала Маринка.
– Отпусти птицу, ей больно, что ты делаешь? — кричала сестрёнка.
– Пусть бы не лезла. Я ей сейчас глаза выколю и шею сверну!
– Отпусти ворона, может, и не он это цыплят хватал?!
– Ага, как же!
Чем больше плакала и просила за птицу сестрёнка, тем злее я становился, будто бес в меня вселился. Я очнулся от своей злости только тогда, когда птица без глаз и перьев рухнула к моим ногам.
– Что ты натворил, не будет у тебя счастья! — закричала Маринка и я увидел, что в её глазах светится недетский ужас.
Мне тоже стало страшно, я никак не ожидал услышать от малышки такие взрослые слова. Я быстро взял себя в руки, выкинул ворону подальше и постарался всё забыть.
Только, видать, права была сестра, с того момента стали со мной происходить разные нехорошие приключения. То ушибался я, то разбивал что-то, то в драку влипал. Несчастья сыпались на меня как из рога изобилия, и всегда после очередной беды я слышал хриплое воронье карканье, похожее на смех. Я поднимал голову к небу, ища источник зловещего смеха, но нигде вороны не видел. Так, постоянно ломая кости, обжигаясь и попадая в разные неприятности, я дожил до семнадцати лет. Может, нужно было в церковь сходить, да никто не надоумил. Потом на рынке встретилась мне старуха в чёрном, похожая на монашку, и заголосила, глядя на меня:
– В огонь тебя, душегуба, в огонь!
Кликуша бросилась от меня прочь, а у меня волосы дыбом встали от сказанного. Не знал я уже, куда самому от себя деться.
Потом послали меня в колхоз накосить травы. Стал косить, а тут небо тучами затянуло и через всё небо молнии пошли. Страшные, ветвистые, такими Илия чертей гоняет, как говорила моя бабушка. Я, как дурак, бросил косу и под дерево спрятался, хотя и знал, что нельзя. Прижался я к дубовому стволу, и тут за спиной снова услышал карканье. Смотрю, напротив меня ворон сидит, только глаз у него нет. Вместо глаз раны кровоточащие. Хотел я крикнуть, но тут небо снова полыхнуло, я ощутил на миг какой-то толчок — и всё. Потом помню, что замёрз сильно, пахло землёй, и я почему-то подумал, что меня похоронили живьём. Придя в ужас от такой мысли, я открыл глаза. Я действительно был в земле, только голова моя торчала наружу. Мне было больно, и я попытался пошевелиться. Правую половину тела я почти не чувствовал. Я хотел позвать на помощь. Меня, похоже, ударила молния, и так люди попытались мне помочь, присыпав влажной землёй. Крик застыл у меня в горле, потому что рядом со мной сел ворон. Он нацелился массивным клювом на мой глаз «Боже, он выклюет мне глаза!»— в ужасе подумал я и зажмурился как можно крепче. Я ожидал удара, но его не последовало, вместо этого я почувствовал, как кто-то осторожно убрал с моего лба липкую прядь волос. Когда я осмелился-таки открыть глаза, ворона рядом уже не было. Меня отвезли в больницу. Рассказали, что в моё дерево попала молния и я чудом остался жив. На моих туфлях даже расплавилась подошва, а следы от гвоздей остались на коже пяток. Я не мог ходить, не владел рукой, стал глохнуть и превратился в инвалида.
Мало-помалу, я приходил в себя, но до конца здоровым человеком так и не стал. Я понял одно: все годы я нёс тяжкое бремя греха за зверски убиенную птицу, а молния и была тем огнём, который хоть как-то очистил меня. Ворон не стал клевать мне глаза, пощадил и простил дурака. А я всю жизнь после этого помогаю чем, могу бродячим животным и птицам. Кормушки развешиваю, поилки в жару. Кто о них позаботится? Мучить-то их все горазды, а кормить не каждый расщедрится.
Старик докрошил хлеб и, едва разогнув спину, пошёл дальше. Голуби и вороны, доклевав крошки, ещё провожали старика. Я посмотрела ему вслед, и мне на миг показалась над его головой странная вспышка света. Я тоже решила покинуть скверик, подумать в покое мне не удалось — вороны раскаркались.